-Доброе утро, жители Чикаго! Я буду с вами в течение ближайших трех часов, и вы услышите лучшие композиции из нашей рок - коллекции! А сейчас, новый сингл группы, которая в представлении не нуждается! На наших волнах уже играет группа Tractor Bowling с песней «Черта»! Слушаем и наслаждаемся! – каждое слово кислотно-бодрого ди-джея отдавалось в голове жуткой болью, и каким-то противным жужжанием. Мой голос надрывно зазвучал из динамиков, рассказывая о развязной молодости и трудной жизни:

«Часто слышу во сне шум прошлых дней,
Пьяный хохот ночей бессонных
Мы играли в любовь… слезы, боль…
И вновь каждый вечер бегом из дома
Спирт и сок, спорт и рок –
Все в этой жизни хотели успеть
Но мир жесток, вышел срок:
Мы у черты, мы боимся взрослеть

Два шага до черты
И нам уже не повернуть назад
Скажи, что впереди -
Желанный рай или дорога в ад?» - на самой высокой ноте я продираю глаза. Дайте яду! Не хочу ничего слышать и видеть! Яркий свет режет глаза, во рту отвратительный привкус, и еще очень хочется пить. Я обхватываю голову руками и присаживаюсь в кровати. Оглядываюсь вокруг – незнакомая комната, мои вещи аккуратно сложены и висят на спинке стула. Я поднимаю одеяло и смотрю на себя: нет, не голая. Криво застегнутая большая мужская рубашка, и на ногах почему-то носки. Раздается стук в дверь и Линкольн застенчиво ее приоткрывает, заглядывая.
-Выключи эту байду, пожалуйста. У меня сейчас голова отвалится, - хриплым голосом говорю я голове Линка. Он опять скрывается, а через минуту музыка затихает, а затем я слышу, что из кухни доносится ругань и падает какая-то посуда. Похмелье все-таки страшная штука. Я выползаю из кровати и вижу на тумбочке спасительный стакан воды и таблетку. Даже от осознания того, что я ее выпила, мне становится лучше, и я решаюсь выйти. Сначала выглядываю, а затем, видя, что Линкольна на горизонте нет, мелкими перебежками продвигаюсь к ванне. Неожиданно из-за угла возникает Линк и протягивает мне большую чашку кофе. Я чуть не натыкаюсь на него и едва успеваю затормозить.
-Кофе? – он тоже перебрал. Глаза опухшие, одной рукой массирует висок. На нем все те же джинсы, только майку снял и обнажил мускулистый торс и разрисованные татуировками руки.
-Лучше рассол, - отвечаю я, и делаю большой глоток из чашки. Он чешет свою щетину на лице и направляется к дивану в холле, где расположилось помятое «гнездышко» постели, которое смотрелось очень тепло и уютно. Вот я свинья! Напросилась к нему, напилась, вырубилась, да еще и всю ночь спала в его спальне! Линк вдруг поднимает голову и принюхивается: с кухни тянет дымом. В два шага он уходит, я решаю ему помочь и следую за ним.
Великолепная картина предстала передо мной на кухне: дым, горящее на сковороде масло и Линк, ругающийся матом и пытающийся все это дело затушить. Я быстро протягиваю руку и выключаю конфорку, но масло продолжает упорно гореть, опаляя висящую над плитой вытяжку. Тогда Линк идет на крайние меры: вынимает откуда-то небольшой огнетушитель, выдергивает кольцо и направляет струю пены прямо на плиту. Раздается шипение и через несколько секунд огненное шоу заканчивается. Прискорбное зрелище: вся кухня в пене, на полу пара разбитых тарелок, а посреди бедлама стоит Линк и тихо сходит с ума. В наступившей тишине слышно даже как оседает пена, и лопаются тысячи маленьких пузырьков. А меня вдруг разбирает такой смех, что я не могу сдержаться: тихо хихикаю. Линкольн поворачивается, и на его лице я тоже вижу глупую улыбку.
-Завтракать будем в кафе, - ржет он и подходит ко мне. Я протягиваю ему чашку:
-Кофе? – он аккуратно принимает ее и ставит на стол. Затем поворачивается ко мне и нежно обнимает.