- Это не ваша машина? – спросил первый, освещая фонариком старый фордик, который смотрел в черноту почти погасшими фарами.
- Простите? – я ожидала чего угодно: наручников, машины с мигалками, но только не этого. Как по заказу включили все фонари, и грозные полицейские оказались двумя охранниками, следившими за стоянкой. Боковым зрением я увидела, что справа ко мне быстро шел Линкольн, что-то пряча за спиной. Увидев лишь фонарики и дубинки на поясах у «полицейских», он резко затормозил и остановился в паре шагов от меня.
- Понимаете, у нее уже почти сел аккумулятор, а мы весь день не можем найти владельца, одну девушку. Мы увидели вас и подумали, что вы звоните в тех поддержку, а нам бы не хотелось, чтобы начальство это заметило. Понимаете, штрафы… - сбивчиво объяснил мне один из охранников.
- Нет, нет. Моя…наша машина стоит там, дальше, - все, что смогла выдавить я, и махнула рукой в неопределенность.
- А, ну тогда… Извините, - сказал первый и отошел к напарнику, который со скучающим видом стоял у машинки и отковыривал краску от своего «орудия убийства».

Я повернулась к Линку, который в этот момент прятал пистолет за ремень джинсов.
- Пойдем обратно в комнату, - бросил мне он и неспешно пошел в сторону номера. Я вошла, и в нос мне сразу ворвался сладковатый, знакомый запах.
- Что это? – хмуро спросила я. Линкольн кивнул в сторону небольшого пакета, который валялся на диване. Он был под завязку набит травой.
- И что ты будешь с этим делать? – я бросила на стул толстовку и осталась в майке и джинсах. Линкольн тоже стал раздеваться, стараясь аккуратно класть вещи, но затем бросил это гиблое дело и оставил все как есть.
- Я это продам. Нам ведь нужны деньги? – сказал он. Я поморщилась, и, столкнув пакт рукой на пол, уселась на расстеленную постель.
- Но не таким способом! Ты вообще в курсе, кому потом это продадут?! – я сбросила на пол кроссовки. Линк молчал, только скрестил руки на груди.
- Детям, Линк. Таким, как Элджей, -
- Давай спать, - вместо ответа мрачно произнес Линкольн и пинком загнал пакет под кровать.

Я стянула джинсы, бросив их на стул, стоящий у окна, затем завернулась в одеяло и села на кровати, наблюдая, как Линк раздевается и гасит в комнате все лампы. По его лицу было непонятно, о чем он думает сейчас, как я ни пыталась угадать. Наконец он тоже лег, оставив в комнате лишь еле различимый свет ночника. Мы отвернулись в разные стороны, и я ощутила легкое прикосновение его плеча к своей руке. По телу, конечно, тут же поползли мурашки, но я зажмурила глаза и натянула одеяло до подбородка, прогоняя наваждение.